Эми Уайнхаус: интервью для Huffington Post 2004 года.

В 2004-м Джон Маррс берёт интервью у Эми Уайнхаус для еженедельника Huffington Post.


В этом интервью для Huffington Post [интервью на сайте HP на данный момент недоступно] Джон беседует с Эми в турецком ресторане на протяжении 45 минут.

Джон говорил с Эми о её занятиях в театральной школе Сильвии Янг, о том, когда музыка стала ей важна и кто её вдохновлял. А ещё о её семье, кумирах, бунтарстве, славе, имидже, боди-арте, личности, популярности, любви, её честном альбоме* и о том, чем Эми хотела бы запомниться.

Это неопубликованное интервью Джона Маррса с Эми Уайнхаус 2004 года.

«Я не хочу вспоминать о плохом в своей жизни».

В январе 2004 журналист Джон Маррс был командирован еженедельником на интервью c малоизвестной певицей по имени Эми Уайнхаус. Четырьмя месяцами ранее она выпустила свой альбом «Frank», занявший изначально лишь 60-ю позицию, но молва подняла его на 13-е место в январе 2004, вот почему Джона и отправили на интервью с ней.

Джон посидел с Эми в турецком ресторане Камдена, и они общались 45 минут. Джон описывал Эми как пребывавшую «на хорошем этапе жизни – до наркотиков, в здоровом весе, очень общительную, с минимальным количеством татуировок».

Эми только начала встречаться с Блейком Филдером-Сивилом, мужчиной, который станет её мужем и разделит с ней её падение до совершенно иных привычек, что позже забрали её жизнь.

Это интервью никогда не публиковалось. Редактор Джона позже решил, что ему не стоит давать ход, так как Эми никогда не станет достаточно популярной для читателей журнала.

Вот полный текст интервью...

Ты занималась в театральной школе Сильвии Янг с 13 лет, но ты не кажешься мне типичной ученицей театральной школы.

Когда я была маленькой, моей мечтой было пойти в театральную школу, но я никогда не думала, что такое может произойти со мной. Я была еврейской девочкой из северного Лондона, а такие вещи не происходят с еврейскими девочками из северного Лондона по имени Эми Уайнхаус.

Я занималась в драмкружке и думала, что так бы и ходила в нормальную школу со своими друзьями и как это было бы здорово. Я училась в средней школе, середина учебного года, и я была на особом контроле на протяжении примерно шести месяцев, когда сказала директору, что собираюсь в театральную школу. Это я просто грубила, а мои планы не имели под собой основы. Я видела этих детей из школы Сильвии Янг в тренировочных костюмах и думала «уроды сраные». Я ненавидела их, ведь по ним было видно, что они работают на прослушиваниях – одетые с иголочки, не по годам развитые, но некоторые из них были очень вежливыми. На каждого малолетнего дебила находился ребенок, который мог сказать им, что они дебилы.

Люди считают, что театральная школа – это мини фабрика звёзд, но правда в том, что дети вроде меня учатся существовать в команде и начинают работать раньше, чем многие другие дети. Не знаю никого из драматической школы, кто бы сидел на заднице и ничего не делал.

Это тогда музыка вышла на первый план?

С музыкой были связаны мои основные амбиции, но мне нравилось всё это. Я хотела дисциплинировать себя в танцах и актёрском мастерстве тоже, и занималась всеми тремя с девятилетнего возраста. Я могла петь, но не стала великой певицей. Возможно, я ни в чём не была хороша, пока примерно в 15 не ушла из школы Сильвии Янг. Всё ещё не могу сказать, что сейчас я – великая певица, но я хорошо пою. И, взрослея, я никогда не была типа «я хочу стать певицей, я хочу стать певицей».

Кем ты вдохновлялась?

Мой отец всегда окружал нас музыкой, и он всегда был весёлым и счастливым мужчиной с красивым голосом. Я постоянно пела дома, и я полагала, что так во всех семьях. Пока я не прошла через этот противный подростковый период, я не осознавала, что это не так. Я всегда писала стихи, но я не понимала, что это моя терапия, пока мне не исполнилось лет 15. Тогда и пение тоже начало подтягиваться, потому что я слушала очень много джаза. Я всегда впитываю то, что люблю. Когда я была в школе Сильвии Янг, у меня был настоящий сценический голос, и я могла звучать громко, но ведь дело не в громкости, а в чувственности и проникновенности музыки. Тихим голосом можно сделать больше, чем белтом.

С кем ты училась в классе?

В моей группе по истории была я, Мэтт Джей (теперь – Уиллис) из Busted [британская поп-рок-группа] и Билли Пайпер. Мы все были умными и были в шаге от высшего эшелона, но мы не старались, иначе оказались бы в группе повышенной успеваемости и пришлось бы прилагать больше усилий. У нас была хулиганская школа. Мне не нравится музыка Busted, но Мэтт – очень музыкальный парень. Билли была настолько милой девочкой, что нравилась всем парням, и она знала про свою привлекательность, но никто из девчонок не ненавидел её, потому что она была милашкой. Но она никогда не была музыкальной. Мы ходили вместе на уроки музыки, и когда была её очередь петь соло, все просто смотрели в пол.

Кто был твоим кумиром в детстве?

Я хотела быть подружкой Снупи, а когда повзрослела, то захотела стать подружкой Барта Симпсона. Потом я не могла решить, хочу ли я замуж за Снупи или Майкла Джексона – ведь он был для меня как божество – или просто хочу быть как они. Когда я стала старше, это были «Соль и Перец» и Мадонна. Я так хотела петь в «Соль и Перец», что мы с моей подругой Джулиет собрали свою группу «Сладкое и Кислое», когда нам было по девять. Я была «Кислое». У нас было много забавных песен. Мы позвали двух маленьких мальчиков, чтобы они были нашими сучками и танцевали для нас. Мы написали песню «Парни, да кому они нужны?» и в середине песни выходили они и зачитывали имена девочек, а мы их обсирали. Мы выступали с нашими песнями на школьных собраниях, и у нас был танцевальный номер, где мы собирались исполнить грязный танец. Мелкие дети у ресепшена бы такие «Фу, что это они делают?» Но мы были слишком мелкие, чтобы увидеть, видно ли нас с задних рядов парням постарше. 

Ты была непослушным ребенком?

Я не была оторвой, но я точно не умела подчиняться. У меня плохо обстояли дела с авторитетами, и я не хотела, чтобы мне говорили, что делать. Я никогда не была идиоткой – я была сообразительной девочкой, но могла делать глупости по типу пойти в супермаркет ASDA тырить вещи, потому что друзья мне сказали так сделать. Я была хорошей девочкой в подростковом возрасте.

Тебе нравится популярность, которую приносит успех?

И да, и нет. То, что я получила номинацию Brit (Эми была номинирована как лучший женский соло-артист в 2004) – это здорово, но внимание прессы быстро утихнет, что хорошо, ведь мне нужно писать песни и нужно столько личного пространства, сколько это вообще возможно.  Плюс в том, что все люди, которых я смогу потенциально достичь, смогут услышать мою музыку – вот что важно для меня. Я не пытаюсь избежать известности, я не говорю, что «я вся такая незнаменитая». Я пытаюсь оставаться музыкантом во времена, когда все очень ориентированы на знаменитостей. Я не Эми-звезда, я Эми-девочка с гитарой.

Но ты признавала, что в прошлом сама восхищалась знаменитостями. Разве не ты работала в новостном агентстве шоу бизнеса, и сама писала о них?

Да, но, когда человеку скучно и он недоволен собой, тогда он разглядывает знаменитостей. Если я дойду до херового состояния мыслей, тогда я начну говорить хреново про людей. Я начну гнать (просматривает журналы) «о, посмотри-ка на неё с этой причёской». Когда я счастлива внутри, мне на всё это насрать.

Когда я работала в новостном агентстве, я писала про всю эту желтуху. Виктория Бекхэм могла обронить реплику по типу «я люблю коричневый цвет», и я могла бы написать целую историю об этом. Я любила писать о людях, которые мне не нравились, ведь так можно их принизить. Я знала, что если я выставлю кого-то в определенном свете, это будет продано в 88 странах, и он или она будет выглядеть придурком, и то было хорошее чувство. Но если я читала историю (написанную одним из моих коллег) о Майкле Джексоне, где они называли его чокнутым или психбольным, или ещё как-то, это меня прямо бесило. Я шла к автору и говорила: «Майкл Джексон не долбанутый. Не пишите так больше». Меня это очень расстраивало.

Что думаешь о своих американских современниках?

У Кристины Агилеры есть свой стиль, ей подходит. Не думаю, что кто-то каждый раз заставляет её надевать кожаные штаны и вываливать свои прелести. Она замечательная певица, но большую часть её музыки я вообще не могу слушать, то же касается и Бритни. Я не могу слушать, как они растрачивают талант Тимбаленда. Пинк крутая, она говорит, что хочет и ей плевать на чужое мнение.

У тебя, как и у Пинк, множество татуировок.

У неё много тату, а я стараюсь изо всех сил не набить ещё. У меня было всего три, которые появились до моих 18, и я поклялась не делать ещё до 21 года. Тату индейского пера означает силу и смелость, и у меня есть маленькая Бетти Бу внизу спины, я её сделала в 15. Предполагалось, что она будет временной, но – ужас – она всё ещё на месте. И у меня есть большая птица на спине, с египетскими символами вокруг неё, и внутри – американский флаг, потому что моя мама из Бруклина.

Что можешь сказать о своём имидже?

У меня всегда был свой стиль, и я этим отличалась. Мне не нравилось носить то, что уже носят другие, ведь для меня важно самовыражаться. Мне нравится всё смешивать и носить всякую всячину вместе. Никто никогда не говорил мне «тебе нужно похудеть», это я всегда разглядывала части своего тела и спрашивала «я толстая?»

Ты довольна тем, каким получился твой дебютный альбом «Frank»?

У меня такое ощущение, что Frank скорее мини-альбом, а второй альбом будет больше по объёму. На нём будет много песен, потому что мне не дали добавить большое количество во Frank, ведь это мой первый релиз. Они были правы, поступив так: дать людям попробовать, но не перекормить. В какой-то степени я хочу забрать Frank из всех домов и продолжать работать над ним ещё лет пять, пока он не станет идеальным, а потом раздать обратно.

Это очень личный альбом – сложнее ли из-за этого выступать с этими песнями перед публикой?

Да, и по этой причине я ни разу не слушала Frank от начала до конца. Никогда. Некоторые песни я не могу слышать, они настолько личные, что мне больно их слушать. Я перезаписывала вещи вроде «Take the box» так много раз, а им (продюсерам) всё равно нравилась первоначальная версия, я звучала очень молодо и свежо по их мнению. Можно услышать существенную разницу в моём голосе в ранних и более поздних песнях, а они хотели, чтобы она звучала так же, как и когда эти чувства были свежи. Они говорили: «Эми, ты должна понять, что может ты и поёшь лучше сейчас, но по-нашему истинный посыл был тогда». Но я всегда стараюсь писать песни, чтобы проработать свои проблемы, и я хочу завершать работу небольшим панчлайном, потому что не хочу никогда вспоминать о плохом в своей жизни. Песня знаменует собой случай из моей жизни, и это то, как я живу – песнями. Я помню определенные моменты в жизни и отношениях благодаря своим песням. Я пишу свою музыку, и мне это никогда не надоест.

Твои стихи бывают довольно злыми, отражают ли они твою личность в целом?

Я стараюсь не злиться, ведь стоит тебе начать ненавидеть одну составляющую своей жизни, как всё вокруг начинает казаться дерьмовым. Гораздо полезнее искать доброе во всём.

Кажется, ты не боишься говорить, что думаешь. Ты кажешься очень честной.

Честной или просто глупой?

Честной, и не похоже, чтобы ты любила дураков.

Нет, я готова раз за разом терпеть дураков. Меня это не беспокоит, пока этот дурак не решит обидеть кого-то из моего круга. Глупых людей много – я сама глупый человек – но у меня доброе сердце, вот что важно. Если человек болван, и он ведёт себя грубо, я выскажу ему, что он козёл.

Что делает тебя счастливой?

Бильярдный стол, потому что я люблю бильярд, и если бы я могла добавить восьмой день в неделю, то всё утро я бы бренчала на гитаре, а ночью была бы акулой бильярда.

Если бы на данный момент у тебя ничего не было, ты бы пошла по пути реалити-шоу?  

Нет, я бы сейчас, наверное, давала концерты. Я никогда не была окружена кучей менеджеров, говорящих «вот что у меня есть, это мой продукт, я стану знаменитым и тебе стоит подписать со мной контракт». Они пришли ко мне. У меня был настрой «я вам не доверяю, я вам не доверяю» на протяжении долгого времени. Я им сказала, что если они будут работать честно и скажут, что я могу сделать альбом таким, каким я хочу, на все 100 процентов, тогда я подпишу их контракт. Только через полтора года совместной работы я начала им доверять.

Тебя номинировали на BRIT, но ты уступила Дайдо. Ты была разочарована?

Я совершенно не была разочарована, потому что не награды определяют, лучшая ли ты в этой сфере, и даже если бы это было так, не знаю, волновало бы это меня настолько или нет. Я понимала, что награду получит Дайдо.

Встречала ли ты кого-нибудь из своих нынешних кумиров?

Я выступала на частной вечеринке для Мисси Эллиот и Тимбаленда прошлой ночью, и их столик был прямо напротив меня. Они пританцовывали под мои песни, а я сказала им со сцены, что не могла смотреть на них сверху вниз, ведь они – мои кумиры. Я встретила их позже, и приобняла Тимбаленда. Я не хотела грустить, как сучка, но мне было грустно. Он сказал: «Эй, я хочу с тобой поработать». А я бы левую руку себе отрезала, лишь бы поработать с ним, если бы мне не нужно было играть на гитаре. Я сказала Мисси, что у меня в голове не укладывается, как много она сделала как женщина в мужской сфере, и что она – моё вдохновение. Когда я зашла в лифт, чтобы вернуться в свою комнату, переодеться и поехать домой, я разревелась.

Встречала ли ты кого-нибудь, кто был тебе не так симпатичен?

Однажды ночью в баре ко мне подошёл Брайан Макфадден и говорит: «Ты – Эми Уайнхаус», и я сказала: «Вы – Брайан Мак-какой-то-там». Он сказал, что хочет записать меня на своей студии, но я сказала нет, я могу писать самостоятельно, спасибо. Хотя его коллега, Шейн Файлан, был довольно мил.

В твоей жизни есть мужчина? Тебя сложно завоевать?

Да, в моей жизни есть парень (Эми то встречалась, то расставалась с Блейком Филдером-Сивилом). Я бы не стала тратить время на того, кто стал бы дурачить меня. Я бы не смогла быть с мужчиной, который боится меня, но не думаю, что мужчины вообще боятся меня – посмотри на меня, я миниатюрная. Я не думаю, что способна кого-то оттолкнуть. Я хорошая девочка.

Какие люди тебя привлекают?

Мне важно быть с музыкантом или кем-то с творческим умом. Я люблю честность, то есть иногда прикольно играть в игры, это мило... но некоторые мужчины, которые мне нравились, были слишком крутыми, и «да, приходи ко мне», что в итоге мне становилось всё равно. Но я не могу заморачиваться на игроков. Я больше «ты мне нравишься, а я тебе нравлюсь? Пойдём, замутим что-нибудь». Вот настолько я прямолинейный человек. Мне нравятся стильные мужчины, хотя я из тех, кто смотрит на неправильно одетого мужчину и думает, как сделать его милым. Я такая типичная еврейская женщина.

Тебя привлекает домашняя жизнь? Быть женой, иметь семью и т.д.?

Я вижу себя остепенившейся, замужней и с детьми. Но когда я думаю о будущей семейной жизни, я редко учитываю мужчину, что немного странно. Я думаю, что буду хорошей мамой, надеюсь по крайней мере. Надеюсь не стать хреновой матерью. Когда у меня будут дети, я хочу ораву, по меньшей мере пять. Я буду работать из дома и построю в доме студию. Я представляю, как записываюсь внизу, в подвале, а дети спускаются ко мне в поисках мамочки, а потом они притворяются, что поют в микрофон, и это будет мило.

Кем ты себя представляешь через 10 лет?

Через 10 лет мне будет 30, так что возможно у меня уже будет один ребенок. Уже выйдет мой второй альбом и парочка концептуальных мини-альбомов, а моя самая искренняя музыка сохранится для больших альбомов.

Чем Эми Уайнхаус хотела бы запомниться?

Я бы хотела, чтобы меня вспоминали как того, кто не был удовлетворен одним уровнем музыкальности... и того, кто был первопроходцем. У меня есть время, чтобы всё это осуществить, вот что здорово. У меня есть годы, чтобы делать музыку.

Пластинки Эми Уайнхаус продались четырехмиллионным тиражом – почти половина после её смерти – включая классические альбомы «Frank» и «Back to black». Эми Уайнхаус умерла от алкогольного отравления 23 июля 2011. Её альбом «Back to black» посмертно на некоторое время стал самым продаваемым альбомом 21 века в Соединенном Королевстве. 

* игра слов: Frank (название альбома) в переводе означает «честный», «искренний», «откровенный». 

Комментарии

Отправить комментарий